Гарибальди
Биография
Джузеппе Гарибальди — невероятно интересный персонаж, его биографии хватило бы на целую серию приключенческих книг. Он был пиратом и диктатором, адмиралом, который затопил три флота (причем все — свои) и остался в истории как самый неуправляемый генерал. Анархист, монархист и масон в одном флаконе. Объединил Италию и до сих пор остается ее любимейшим героем.
Родился в Ницце 4 июля 1807 года в семье Доменико Гарибальди (1766—1841), капитана и владельца небольшого торгового судна — тартаны «Санта-Репарата».
Первыми учителями Джузеппе стали два священника, выбранные его матерью Марией Розой Николеттой Раймонди (1776—1852), надеявшейся постепенно подготовить его к поступлению в духовную семинарию.
Но он мечтал о дальних странствиях и вовсе не думал стать священником. Впоследствии Гарибальди отрицательно отзывался о распространённом во времена его детства в Италии обычае доверять начальное образование детей духовенству. Намного больше по душе ему пришелся третий учитель, синьор Арена, который преподавал ему итальянский язык, письмо и математику. Некоторое время Джузеппе посещал школу, где ему не слишком нравилось. Он так и не получил систематического образования, но за счёт природного таланта, постоянного расширения кругозора и самостоятельных занятий сумел достичь многого. Его «Мемуары» свидетельствуют о знакомстве автора с творчеством Данте, Петрарки, Макиавелли, знании им истории Италии, битв и военных кампаний Ганнибала, Сципиона, Наполеона. В зрелые годы он зачитывался романами Вальтера Скотта, увлекался стихами Байрона, декламировал наизусть целые главы из «Илиады» Гомера, «Божественной комедии» Данте, «Освобожденного Иерусалима» Торквато Тассо. Помимо родного итальянского и столь же доступного с детства французского, знал английский и испанский языки, в молодости пытался изучать греческий и латынь, пробовал писать стихи.
С 15 лет служит моряком на торговых судах в Средиземном и Чёрном морях. 27 февраля 1832 года в морском реестре Ниццы Джузеппе Гарибальди записан капитаном торгового флота.
В апреле 1833 года шхуна Гарибальди «Клоринда» зашла в Таганрог, где он познакомился с политическим эмигрантом Джованни Баттиста Кунео и вступил в тайное общество «Молодая Италия», которое ставило своими целями освобождение Италии от австрийского владычества, объединение страны и установление республики.
После неудачного вторжения руководителей «Молодой Италии» Джузеппе Мадзини и генерала Джироламо Раморино в Савойю в 1833 году, в феврале 1834 года Гарибальди попытался поднять восстание в Генуе. После провала заговора под именем Джузеппе Пане бежал в Ниццу, а затем во Францию, в Марсель. По пути едва не был арестован. Заочно приговорён к смертной казни.
В мае — июне 1835 года был в Тунисе. По некоторым данным, состоял на службе у тунисского бея. После возвращения в Марсель, во время эпидемии холеры добровольно работал санитаром в одной из больниц.
Первыми учителями Джузеппе стали два священника, выбранные его матерью Марией Розой Николеттой Раймонди (1776—1852), надеявшейся постепенно подготовить его к поступлению в духовную семинарию.
Но он мечтал о дальних странствиях и вовсе не думал стать священником. Впоследствии Гарибальди отрицательно отзывался о распространённом во времена его детства в Италии обычае доверять начальное образование детей духовенству. Намного больше по душе ему пришелся третий учитель, синьор Арена, который преподавал ему итальянский язык, письмо и математику. Некоторое время Джузеппе посещал школу, где ему не слишком нравилось. Он так и не получил систематического образования, но за счёт природного таланта, постоянного расширения кругозора и самостоятельных занятий сумел достичь многого. Его «Мемуары» свидетельствуют о знакомстве автора с творчеством Данте, Петрарки, Макиавелли, знании им истории Италии, битв и военных кампаний Ганнибала, Сципиона, Наполеона. В зрелые годы он зачитывался романами Вальтера Скотта, увлекался стихами Байрона, декламировал наизусть целые главы из «Илиады» Гомера, «Божественной комедии» Данте, «Освобожденного Иерусалима» Торквато Тассо. Помимо родного итальянского и столь же доступного с детства французского, знал английский и испанский языки, в молодости пытался изучать греческий и латынь, пробовал писать стихи.
С 15 лет служит моряком на торговых судах в Средиземном и Чёрном морях. 27 февраля 1832 года в морском реестре Ниццы Джузеппе Гарибальди записан капитаном торгового флота.
В апреле 1833 года шхуна Гарибальди «Клоринда» зашла в Таганрог, где он познакомился с политическим эмигрантом Джованни Баттиста Кунео и вступил в тайное общество «Молодая Италия», которое ставило своими целями освобождение Италии от австрийского владычества, объединение страны и установление республики.
После неудачного вторжения руководителей «Молодой Италии» Джузеппе Мадзини и генерала Джироламо Раморино в Савойю в 1833 году, в феврале 1834 года Гарибальди попытался поднять восстание в Генуе. После провала заговора под именем Джузеппе Пане бежал в Ниццу, а затем во Францию, в Марсель. По пути едва не был арестован. Заочно приговорён к смертной казни.
В мае — июне 1835 года был в Тунисе. По некоторым данным, состоял на службе у тунисского бея. После возвращения в Марсель, во время эпидемии холеры добровольно работал санитаром в одной из больниц.
8 сентября 1835 года нанялся на бриг «Мореплаватель», который направлялся в Южную Америку. В начале 1836 года прибыл в Рио-де-Жанейро. Был принят в небольшую итальянскую общину, члены которой являлись участниками «Молодой Италии».
С 1837 года Гарибальди участвовал в войне за независимость Республики Риу-Гранди против Бразильской империи. Став капитаном каперского корабля, 7 мая он начал действовать на морских коммуникациях Бразилии. Первый корабль он захватил уже 11 мая. 15 июня он был ранен в бою с уругвайским кораблём. Вскоре Гарибальди был арестован в аргентинском речном порту Гуалегуай и полгода находился под домашним арестом. После неудачного побега он подвергся пытке, два месяца содержался в тюрьме города Бахада, был освобождён в феврале 1838 года.
В мае 1838 года в городе Пиратини встречается с президентом Республики Риу-Гранди Бенту Гонсалвисом, который назначил его адмиралом флота — командующего всеми военно-морскими силами республики, которые представляли из себя небольшую каперскую флотилию. Осенью, при отступлении из Санта-Катарины, Гарибальди вынужден был уничтожить свою флотилию, чтобы не допустить её захвата бразильским флотом.
С 1842 года участвует в гражданской войне на стороне либеральной коалиции уругвайских «колорадос» и аргентинских «унитариос», при поддержке Великобритании и Франции, против коалиции консерваторов — уругвайских «бланкос», сторонников бывшего уругвайского президента Мануэля Орибе, и аргентинских «федералистов» каудильо Хуана де Росаса. По предложению президента Уругвая Фруктуосо Риверы, Гарибальди принял командование над уругвайским флотом — фактически небольшой каперской флотилией, которую он вынужден был уничтожить, чтобы не допустить её захвата аргентинским флотом. В 1843 году сформировал Итальянский легион, во главе которого успешно действовал при обороне Монтевидео и в сражении при Сан-Антонио (8 февраля 1846 года). Униформой легионеров стали красные рубахи, самих их называли «краснорубашечники». Эта форма и прозвище закрепятся за солдатами Гарибальди и в последующих кампаниях.
21 декабря 1848 года Гарибальди со своим Легионом прибыл в Рим, откуда 24 ноября, из-за начавшегося 16 ноября восстания, бежал папа Пий IX. Гарибальди был избран в римское Национальное собрание, на первом заседании которого 5 февраля 1849 года предложил провозгласить республику. 9 февраля территория Папской области была объявлена Римской республикой. Во главе республики 29 марта стал Триумвират в составе Джузеппе Мадзини, Аурелио Саффи и Карло Армеллини.
30 апреля дивизионный генерал Удино с войском в 4,3 тысяч человек предпринял штурм Рима. Гарибальди сумел отразить штурм и заставил Удино отступить. Потери французов составили 500 человек убитыми и ранеными. Гарнизон Рима в этом бою потерял 200 человек.
3 июня Удино, получив подкрепления, вновь подошёл к Риму и начал его осаду. Во время штурма 2 июля французские войска взяли ключевые оборонительные укрепления, создав угрозу захвата города. Национальное собрание сочло невозможным дальнейшую оборону и предложило новому Триумвирату (Мадзини ещё 1 июля вместе с товарищами сложил с себя полномочия и эмигрировал в Великобританию), вступить в переговоры с Удино о капитуляции. 3 июля французские войска вошли в Рим. 4 июля Национальное собрание объявило о передаче власти папе Пию IX.
22 августа пала Республика Сан-Марко в Венеции. Революция в Италии потерпела окончательное поражение. Узнав о падении Венеции, Гарибальди с большим трудом пробился на территорию Сардинского королевства, где в сентябре был арестован и выслан из страны.
С 1837 года Гарибальди участвовал в войне за независимость Республики Риу-Гранди против Бразильской империи. Став капитаном каперского корабля, 7 мая он начал действовать на морских коммуникациях Бразилии. Первый корабль он захватил уже 11 мая. 15 июня он был ранен в бою с уругвайским кораблём. Вскоре Гарибальди был арестован в аргентинском речном порту Гуалегуай и полгода находился под домашним арестом. После неудачного побега он подвергся пытке, два месяца содержался в тюрьме города Бахада, был освобождён в феврале 1838 года.
В мае 1838 года в городе Пиратини встречается с президентом Республики Риу-Гранди Бенту Гонсалвисом, который назначил его адмиралом флота — командующего всеми военно-морскими силами республики, которые представляли из себя небольшую каперскую флотилию. Осенью, при отступлении из Санта-Катарины, Гарибальди вынужден был уничтожить свою флотилию, чтобы не допустить её захвата бразильским флотом.
С 1842 года участвует в гражданской войне на стороне либеральной коалиции уругвайских «колорадос» и аргентинских «унитариос», при поддержке Великобритании и Франции, против коалиции консерваторов — уругвайских «бланкос», сторонников бывшего уругвайского президента Мануэля Орибе, и аргентинских «федералистов» каудильо Хуана де Росаса. По предложению президента Уругвая Фруктуосо Риверы, Гарибальди принял командование над уругвайским флотом — фактически небольшой каперской флотилией, которую он вынужден был уничтожить, чтобы не допустить её захвата аргентинским флотом. В 1843 году сформировал Итальянский легион, во главе которого успешно действовал при обороне Монтевидео и в сражении при Сан-Антонио (8 февраля 1846 года). Униформой легионеров стали красные рубахи, самих их называли «краснорубашечники». Эта форма и прозвище закрепятся за солдатами Гарибальди и в последующих кампаниях.
21 декабря 1848 года Гарибальди со своим Легионом прибыл в Рим, откуда 24 ноября, из-за начавшегося 16 ноября восстания, бежал папа Пий IX. Гарибальди был избран в римское Национальное собрание, на первом заседании которого 5 февраля 1849 года предложил провозгласить республику. 9 февраля территория Папской области была объявлена Римской республикой. Во главе республики 29 марта стал Триумвират в составе Джузеппе Мадзини, Аурелио Саффи и Карло Армеллини.
30 апреля дивизионный генерал Удино с войском в 4,3 тысяч человек предпринял штурм Рима. Гарибальди сумел отразить штурм и заставил Удино отступить. Потери французов составили 500 человек убитыми и ранеными. Гарнизон Рима в этом бою потерял 200 человек.
3 июня Удино, получив подкрепления, вновь подошёл к Риму и начал его осаду. Во время штурма 2 июля французские войска взяли ключевые оборонительные укрепления, создав угрозу захвата города. Национальное собрание сочло невозможным дальнейшую оборону и предложило новому Триумвирату (Мадзини ещё 1 июля вместе с товарищами сложил с себя полномочия и эмигрировал в Великобританию), вступить в переговоры с Удино о капитуляции. 3 июля французские войска вошли в Рим. 4 июля Национальное собрание объявило о передаче власти папе Пию IX.
22 августа пала Республика Сан-Марко в Венеции. Революция в Италии потерпела окончательное поражение. Узнав о падении Венеции, Гарибальди с большим трудом пробился на территорию Сардинского королевства, где в сентябре был арестован и выслан из страны.
Оставив детей на попечении матери в Ницце, Гарибальди отправился в Тунис. Затем, непродолжительное время, жил на острове Ла Маддалена, в Танжере (Марокко) и Гибралтаре. В 1850 году переехал в США.
В Нью-Йорке он нашел приют у своего друга Антонио Меуччи — итальянского изобретателя, создавшего свою конструкцию телефонного аппарата задолго до Александра Белла. Гарибальди гостил у Меуччи до апреля 1851 года и трудился на его свечной фабрике. Затем стал капитаном торговых кораблей.
Посетил Перу, Китай, Австралию, Новую Зеландию, Великобританию, где в 1856 году познакомился с Герценом.
После поражения революции, сторонники объединения и независимости Италии составляли заговоры и продолжали активную, но порой бессмысленную борьбу. 6 февраля 1853 года Мадзини организовал неудачное восстание в Милане, что привело к очередным репрессиям. В марте того же года Мадзини создал революционную «Партию действия», которая должна была повести за собой массы. Гарибальди открыто заявлял, что не одобряет эти обреченные на провал попытки к восстанию.
В 1854 году Гарибальди вернулся на родину. 29 декабря 1855 года купил земельный участок на небольшом острове Капрера, у северного побережья Сардинии. Получив наследство умершего брата Феличе (1813—1855) и присовокупив к нему собственные небольшие средства, он создал на Капрере небольшое поместье. Со временем весь остров стал его владением.
В Нью-Йорке он нашел приют у своего друга Антонио Меуччи — итальянского изобретателя, создавшего свою конструкцию телефонного аппарата задолго до Александра Белла. Гарибальди гостил у Меуччи до апреля 1851 года и трудился на его свечной фабрике. Затем стал капитаном торговых кораблей.
Посетил Перу, Китай, Австралию, Новую Зеландию, Великобританию, где в 1856 году познакомился с Герценом.
После поражения революции, сторонники объединения и независимости Италии составляли заговоры и продолжали активную, но порой бессмысленную борьбу. 6 февраля 1853 года Мадзини организовал неудачное восстание в Милане, что привело к очередным репрессиям. В марте того же года Мадзини создал революционную «Партию действия», которая должна была повести за собой массы. Гарибальди открыто заявлял, что не одобряет эти обреченные на провал попытки к восстанию.
В 1854 году Гарибальди вернулся на родину. 29 декабря 1855 года купил земельный участок на небольшом острове Капрера, у северного побережья Сардинии. Получив наследство умершего брата Феличе (1813—1855) и присовокупив к нему собственные небольшие средства, он создал на Капрере небольшое поместье. Со временем весь остров стал его владением.
В 1858 году в Италии начался новый подъём национально-освободительного движения. Было популярным стремление к войне против Австрии. Председатель Совета министров Сардинского королевства граф Кавур готовил почву для предстоящей войны за объединение Италии. 21 июля было заключено тайное Пломбьерское соглашение с французским императором Наполеоном III, по которому Франция обещала свою поддержку Сардинии в обмен на Ниццу и Савойю.
Одновременно, Кавур стремился привлечь на свою сторону либерально настроенную интеллигенцию и республиканцев. Для этих целей блестяще подходил Гарибальди. Кавур пригласил его к себе и предложил ему вербовать волонтёрские отряды для участия в предстоящих военных действиях, несмотря на решительное отвращение, которое Наполеон III питал к Гарибальди и его волонтёрам.
Гарибальди получил чин генерал-майора сардинской армии и был назначен командующим 3-тысячного добровольческого корпуса «альпийских охотников». Не дожидаясь начала наступления сардинских и французских войск, 25 мая 1859 года Гарибальди со своими волонтёрами форсировал реку Тичино. 26 мая была одержана победа при Варезе, 27 мая — при Сан-Фермо. «Альпийские охотники» заняли Лекку, Бергамо и Брешию. Затем Гарибальди получил приказ наступать на Лонато, где, по данным штаба сардинского короля Виктора Эммануила II, должна была располагаться ставка австрийского императора Франца Иосифа. Гарибальди было обещано подкрепление. Но вскоре приказ о наступлении на Лонато и отправке подкрепления к Гарибальди был отменён. Самого Гарибальди, однако, об отмене наступления не предупредили. 15 июня «альпийские охотники» неудачно атаковали позиции австрийцев при Трепонти.
Но поражение Гарибальди при Трепонти не повлияло на ход боевых действий на участке фронта, где действовали «альпийские охотники». Вскоре австрийские войска были вынуждены оставить левый берег озера Гарда.
В результате австро-итало-французской войны Милан и Ломбардия были присоединены к Сардинскому королевству. По условиям Туринского договора от 24 марта 1860 года к Франции отошли Савойя и Ницца — родной город Гарибальди.
В начале 1860 года Гарибальди, явившийся на заседании парламента в качестве депутата от Ниццы, произнёс речь против Кавура, обвиняя его в том, что последний сделал его иностранцем для Италии, и отказался от должности депутата и чина генерал-майора. После чего вернулся на Капреру.
Одновременно, Кавур стремился привлечь на свою сторону либерально настроенную интеллигенцию и республиканцев. Для этих целей блестяще подходил Гарибальди. Кавур пригласил его к себе и предложил ему вербовать волонтёрские отряды для участия в предстоящих военных действиях, несмотря на решительное отвращение, которое Наполеон III питал к Гарибальди и его волонтёрам.
Гарибальди получил чин генерал-майора сардинской армии и был назначен командующим 3-тысячного добровольческого корпуса «альпийских охотников». Не дожидаясь начала наступления сардинских и французских войск, 25 мая 1859 года Гарибальди со своими волонтёрами форсировал реку Тичино. 26 мая была одержана победа при Варезе, 27 мая — при Сан-Фермо. «Альпийские охотники» заняли Лекку, Бергамо и Брешию. Затем Гарибальди получил приказ наступать на Лонато, где, по данным штаба сардинского короля Виктора Эммануила II, должна была располагаться ставка австрийского императора Франца Иосифа. Гарибальди было обещано подкрепление. Но вскоре приказ о наступлении на Лонато и отправке подкрепления к Гарибальди был отменён. Самого Гарибальди, однако, об отмене наступления не предупредили. 15 июня «альпийские охотники» неудачно атаковали позиции австрийцев при Трепонти.
Но поражение Гарибальди при Трепонти не повлияло на ход боевых действий на участке фронта, где действовали «альпийские охотники». Вскоре австрийские войска были вынуждены оставить левый берег озера Гарда.
В результате австро-итало-французской войны Милан и Ломбардия были присоединены к Сардинскому королевству. По условиям Туринского договора от 24 марта 1860 года к Франции отошли Савойя и Ницца — родной город Гарибальди.
В начале 1860 года Гарибальди, явившийся на заседании парламента в качестве депутата от Ниццы, произнёс речь против Кавура, обвиняя его в том, что последний сделал его иностранцем для Италии, и отказался от должности депутата и чина генерал-майора. После чего вернулся на Капреру.
3 апреля 1860 года в районе столицы Сицилии Палермо вспыхнуло восстание, которое начало распространяться на другие районы Сицилии, а затем и на остальную территорию Королевства обеих Сицилий. Гарибальди и его волонтёры захватили в генуэзском порту пароходы «Пьемонт» и «Ломбардия», и в ночь с 5 на 6 мая направились, для помощи восставшим, к берегам Сицилии. Чтобы не дать обвинить себя в неподчинении власти, Гарибальди выступал от имени сардинского короля Виктора Эммануила II и под флагом Сардинского королевства, фраза «Италия и Виктор Эммануил» стала лозунгом волонтёров.
11 мая Гарибальди, заручившись поддержкой влиятельных сицилийцев, оппозиционно настроенных к королю Обеих Сицилий Франциску II, в частности Франческо Криспи, и британского флота, с отрядом добровольцев численностью 1089 человек высадился в порту Марсала, на западе Сицилии. К нему начали примыкать местные повстанцы.
15 мая «тысяча», численность которой увеличилась до 1,5 тысяч человек, при Калатафими встретилась с 3-тысячным неаполитанским отрядом генерала Франческо Ланди. Во время сражения Гарибальди произнёс знаменитую фразу:
Здесь мы создаём Италию или умираем.
Исход сражения был неопределённым, потери сторон были приблизительно равны. Но после сражения моральный дух неаполитанских войск, и до того невысокий, резко упал, а у гарибальдийцев, наоборот, возрос, поскольку они показали себя решительными и храбрыми солдатами, способными на равных сражаться с регулярными частями противника. Авторитет Гарибальди среди сицилийцев резко увеличился, что привело к постоянному притоку в его отряд местных повстанцев. Вскоре численность отряда революционеров выросла до 1,2 тысяч человек.
27 мая Гарибальди осадил Палермо. Хотя гарнизон города во много раз превышал численность его отряда, участие на стороне Гарибальди народных масс и освобождённых из тюрем заключённых вынудило неаполитанские войска 30 мая сложить оружие. Гарибальди объявил о низложении Франциска II и провозгласил себя диктатором Сицилии.
В руках Гарибальди оказалось собственное государство, в котором он пытался провести ряд преобразований: освободил политических заключённых, организовывал школы и приюты, раздал часть государственных земель крестьянам. Несмотря на то, что Гарибальди продолжал действовать от имени Виктора Эммануила II, он не спешил передавать Сицилию Сардинскому королевству.
Оставив свои войска в Салерно, Гарибальди 7 сентября в сопровождении только нескольких офицеров своего штаба прибыл в Неаполь, откуда накануне бежал в Капую король Франциск II. В фортах ещё стоял гарнизон в 8 тысяч человек, но всякая мысль о сопротивлении была оставлена. Гарибальди въехал в Неаполь, под восторженные приветствия горожан.
Гарибальди собирался, после окончательного разгрома войск Франциска II, идти на Рим. Но Кавур и Виктор Эммануил II считали, что поход Гарибальди в Папскую область и взятие им Рима могут осложнить международное положение Сардинского королевства, вызвав недовольство французского императора Наполеона III, под особой защитой которого находился папа римский Пий IX.
21 октября в Королевстве обеих Сицилий, на территориях, находящихся под контролем Гарибальди, были проведены плебисциты, по результатам которых Королевство обеих Сицилий становилось частью Сардинского королевства.
26 октября в Кампании, в районе города Теано состоялась встреча Гарибальди и Виктора Эммануила II. Лидер волонтёров сложил с себя диктаторские полномочия и объявил о передаче власти в Южной Италии сардинскому королю. 7 ноября он сопровождал короля во время въезда в Неаполь. 9 ноября выехал на Капреру.
В начале 1861 года, после объявления о создании единого Итальянского королевства во главе с Виктором Эммануилом II, Гарибальди избран депутатом парламента от Неаполя.
После Экспедиции Тысячи Гарибальди стал известным полководцем в Европе и за её пределами. Президент США Авраам Линкольн, с началом американской гражданской войны, предложил ему пост главнокомандующего армией. Но Гарибальди видел своей первостепенной задачей завершение объединения Италии. Кроме того, итальянский революционер считал, что Линкольн медлил с отменой рабства. Через американского консула он ответил отказом.
11 мая Гарибальди, заручившись поддержкой влиятельных сицилийцев, оппозиционно настроенных к королю Обеих Сицилий Франциску II, в частности Франческо Криспи, и британского флота, с отрядом добровольцев численностью 1089 человек высадился в порту Марсала, на западе Сицилии. К нему начали примыкать местные повстанцы.
15 мая «тысяча», численность которой увеличилась до 1,5 тысяч человек, при Калатафими встретилась с 3-тысячным неаполитанским отрядом генерала Франческо Ланди. Во время сражения Гарибальди произнёс знаменитую фразу:
Здесь мы создаём Италию или умираем.
Исход сражения был неопределённым, потери сторон были приблизительно равны. Но после сражения моральный дух неаполитанских войск, и до того невысокий, резко упал, а у гарибальдийцев, наоборот, возрос, поскольку они показали себя решительными и храбрыми солдатами, способными на равных сражаться с регулярными частями противника. Авторитет Гарибальди среди сицилийцев резко увеличился, что привело к постоянному притоку в его отряд местных повстанцев. Вскоре численность отряда революционеров выросла до 1,2 тысяч человек.
27 мая Гарибальди осадил Палермо. Хотя гарнизон города во много раз превышал численность его отряда, участие на стороне Гарибальди народных масс и освобождённых из тюрем заключённых вынудило неаполитанские войска 30 мая сложить оружие. Гарибальди объявил о низложении Франциска II и провозгласил себя диктатором Сицилии.
В руках Гарибальди оказалось собственное государство, в котором он пытался провести ряд преобразований: освободил политических заключённых, организовывал школы и приюты, раздал часть государственных земель крестьянам. Несмотря на то, что Гарибальди продолжал действовать от имени Виктора Эммануила II, он не спешил передавать Сицилию Сардинскому королевству.
Оставив свои войска в Салерно, Гарибальди 7 сентября в сопровождении только нескольких офицеров своего штаба прибыл в Неаполь, откуда накануне бежал в Капую король Франциск II. В фортах ещё стоял гарнизон в 8 тысяч человек, но всякая мысль о сопротивлении была оставлена. Гарибальди въехал в Неаполь, под восторженные приветствия горожан.
Гарибальди собирался, после окончательного разгрома войск Франциска II, идти на Рим. Но Кавур и Виктор Эммануил II считали, что поход Гарибальди в Папскую область и взятие им Рима могут осложнить международное положение Сардинского королевства, вызвав недовольство французского императора Наполеона III, под особой защитой которого находился папа римский Пий IX.
21 октября в Королевстве обеих Сицилий, на территориях, находящихся под контролем Гарибальди, были проведены плебисциты, по результатам которых Королевство обеих Сицилий становилось частью Сардинского королевства.
26 октября в Кампании, в районе города Теано состоялась встреча Гарибальди и Виктора Эммануила II. Лидер волонтёров сложил с себя диктаторские полномочия и объявил о передаче власти в Южной Италии сардинскому королю. 7 ноября он сопровождал короля во время въезда в Неаполь. 9 ноября выехал на Капреру.
В начале 1861 года, после объявления о создании единого Итальянского королевства во главе с Виктором Эммануилом II, Гарибальди избран депутатом парламента от Неаполя.
После Экспедиции Тысячи Гарибальди стал известным полководцем в Европе и за её пределами. Президент США Авраам Линкольн, с началом американской гражданской войны, предложил ему пост главнокомандующего армией. Но Гарибальди видел своей первостепенной задачей завершение объединения Италии. Кроме того, итальянский революционер считал, что Линкольн медлил с отменой рабства. Через американского консула он ответил отказом.
8 февраля 1871 года Гарибальди был избран, не будучи кандидатом, от Парижа, департамента Кот-д'Ор и Ниццы депутатом Национального собрания Франции, заседавшего в Бордо. 13 февраля, во время заседания Национального собрания, Гарибальди отказался от депутатского мандата. При этом он хотел поднять вопрос об оказании помощи солдатам Вогезской армии и членам их семей, а также добиться пересмотра условий Туринского договора 1860 года и возвращения Италии Ниццы и Савойи. Но Гарибальди не дали говорить. 8 марта в Национальном собрании были оглашены результаты выборов в Алжире, где большинством голосов был избран Гарибальди. Избрание было признано недействительным из-за того, что Гарибальди не имел французского гражданства. В знак протеста французский писатель Виктор Гюго публично отказался от депутатского мандата. Гарибальди выехал в Марсель, 10 марта он покинул Францию, 13 марта вернулся на Капреру.
18 марта 1871 года в Париже началось восстание, была образована Парижская коммуна. 24 марта Центральный комитет Коммуны обратился к Гарибальди за помощью и избрал его главнокомандующим Национальной гвардии Парижа. Но Гарибальди, всегда мгновенно откликавшийся на призыв сражаться, не присоединился к коммунарам. В ответном письме с Капреры от 28 марта он, сославшись на состояние здоровья, отказался приехать в Париж и взять на себя командование.
Но состояние здоровья было не главной причиной отказа. Гарибальди сочувствовал коммунарам, но видел, что они в меньшинстве и их восстание чревато гражданской войной. Придавая национальным проблемам исключительную важность, он был готов бороться с французами против пруссаков, но не с французами против французов.
Во время своего приезда в Рим, в 1872 году буквально весь народ высыпал на улицу. Невозможно описать энтузиазм, с каким был встречен Гарибальди. «Мы были, как сумасшедшие», — вот подлинное выражение участников. Между тем войска, полиция — все это куда-то попряталось, исчезло, точно провалилось сквозь землю… Благоразумнее всего было устранить малейший повод к раздражению народа и положиться на благородство и великодушие старого республиканца, каким всегда был и оставался Гарибальди. Расчёт оказался совершенно верным. Выйдя на балкон, Гарибальди сказал: — Я хочу, чтобы день моего приезда в Рим был днём спокойствия. И толпа, готовая на всё, по одному его знаку мирно разошлась по домам.
С 1874 года избирался депутатом парламента, но сам не хотел принимать участия в их заседаниях, заявляя, что в парламенте будет выглядеть «экзотическим растением».
В это время Гарибальди жил в своём поместье на Капрере, покидая его очень редко. Занимался сельскохозяйственными работами. Создал ряд проектов хозяйственных усовершенствований, предлагавших колонизацию новых земель, работы по мелиорации римской равнины и осушению болот.
В 1876 году, из-за проблем со здоровьем, невозможности расплатиться с долгами и необходимости содержать семью, Гарибальди поддался на уговоры, прибывших к нему на Капреру, Манчини, ставшего министром юстиции, и министром внутренних дел Никотера и согласился, не без колебаний, принять дар государства — 1 миллион лир и ежегодную пенсию в 50 тысяч лир. Гарибальди начали публично критиковать как «правые», так и «левые». Значительные суммы своей пенсии Гарибальди жертвовал на благотворительность.
Незадолго до смерти, будучи тяжелобольным и с трудом передвигаясь, совершил триумфальную поездку на Сицилию, которая ещё раз продемонстрировала его огромную популярность среди простых людей Италии.
Умер 2 июня 1882 года. Похоронен в своём поместье на Капрере. На его смертном одре лежали две книги, которые он держал в руках в момент смерти: томик с изданием поэмы Фосколо «Гробницы» и альбом с портретами 1117 героев сицилийского похода. Его вдове и младшим детям государство назначило ежегодное содержание в 10 тысяч лир.
18 марта 1871 года в Париже началось восстание, была образована Парижская коммуна. 24 марта Центральный комитет Коммуны обратился к Гарибальди за помощью и избрал его главнокомандующим Национальной гвардии Парижа. Но Гарибальди, всегда мгновенно откликавшийся на призыв сражаться, не присоединился к коммунарам. В ответном письме с Капреры от 28 марта он, сославшись на состояние здоровья, отказался приехать в Париж и взять на себя командование.
Но состояние здоровья было не главной причиной отказа. Гарибальди сочувствовал коммунарам, но видел, что они в меньшинстве и их восстание чревато гражданской войной. Придавая национальным проблемам исключительную важность, он был готов бороться с французами против пруссаков, но не с французами против французов.
Во время своего приезда в Рим, в 1872 году буквально весь народ высыпал на улицу. Невозможно описать энтузиазм, с каким был встречен Гарибальди. «Мы были, как сумасшедшие», — вот подлинное выражение участников. Между тем войска, полиция — все это куда-то попряталось, исчезло, точно провалилось сквозь землю… Благоразумнее всего было устранить малейший повод к раздражению народа и положиться на благородство и великодушие старого республиканца, каким всегда был и оставался Гарибальди. Расчёт оказался совершенно верным. Выйдя на балкон, Гарибальди сказал: — Я хочу, чтобы день моего приезда в Рим был днём спокойствия. И толпа, готовая на всё, по одному его знаку мирно разошлась по домам.
С 1874 года избирался депутатом парламента, но сам не хотел принимать участия в их заседаниях, заявляя, что в парламенте будет выглядеть «экзотическим растением».
В это время Гарибальди жил в своём поместье на Капрере, покидая его очень редко. Занимался сельскохозяйственными работами. Создал ряд проектов хозяйственных усовершенствований, предлагавших колонизацию новых земель, работы по мелиорации римской равнины и осушению болот.
В 1876 году, из-за проблем со здоровьем, невозможности расплатиться с долгами и необходимости содержать семью, Гарибальди поддался на уговоры, прибывших к нему на Капреру, Манчини, ставшего министром юстиции, и министром внутренних дел Никотера и согласился, не без колебаний, принять дар государства — 1 миллион лир и ежегодную пенсию в 50 тысяч лир. Гарибальди начали публично критиковать как «правые», так и «левые». Значительные суммы своей пенсии Гарибальди жертвовал на благотворительность.
Незадолго до смерти, будучи тяжелобольным и с трудом передвигаясь, совершил триумфальную поездку на Сицилию, которая ещё раз продемонстрировала его огромную популярность среди простых людей Италии.
Умер 2 июня 1882 года. Похоронен в своём поместье на Капрере. На его смертном одре лежали две книги, которые он держал в руках в момент смерти: томик с изданием поэмы Фосколо «Гробницы» и альбом с портретами 1117 героев сицилийского похода. Его вдове и младшим детям государство назначило ежегодное содержание в 10 тысяч лир.
Жёны:
с 26 марта 1842 года Анита Рибейру (1821—1849)
с 24 января 1860 года Джузеппина Раймонди (1841—1918) — брак фактически расстроился сразу в день свадьбы, был признан недействительным только в 1879 году.
с 26 января 1880 года Франческа Армосино (1848—1923)
Дети:
от Аниты Рибейру:
Менотти (1840—1903)
Роза (1843—1845)
Тереза (1845—1903) — в 1860 году вышла замуж за соратника отца Стефано Канцио (1837—1909).
Риччотти (1847—1924)
от Франчески Армосино:
Клелия (1867—1959)
Роза (1869—1871)
Манлио (1873—1900)
от Баттистины Равелло (внебрачный):
Анна-Мария (1859—1875) — получила фамилию отца, умерла от менингита.
Женщинами Джузеппе Гарибальди в 1850—1860-е годы называют английскую леди Эмму Робертс, итальянскую графиню Марию Мартинику делла Торре, внучку наполеоновского маршала Иохима Мюрата Паолину Пеполи, англо-итальянскую революционерку и писательницу Джесси Уайт и англо-немецкую писательницу Марию Эсперансу фон Шварц.
с 26 марта 1842 года Анита Рибейру (1821—1849)
с 24 января 1860 года Джузеппина Раймонди (1841—1918) — брак фактически расстроился сразу в день свадьбы, был признан недействительным только в 1879 году.
с 26 января 1880 года Франческа Армосино (1848—1923)
Дети:
от Аниты Рибейру:
Менотти (1840—1903)
Роза (1843—1845)
Тереза (1845—1903) — в 1860 году вышла замуж за соратника отца Стефано Канцио (1837—1909).
Риччотти (1847—1924)
от Франчески Армосино:
Клелия (1867—1959)
Роза (1869—1871)
Манлио (1873—1900)
от Баттистины Равелло (внебрачный):
Анна-Мария (1859—1875) — получила фамилию отца, умерла от менингита.
Женщинами Джузеппе Гарибальди в 1850—1860-е годы называют английскую леди Эмму Робертс, итальянскую графиню Марию Мартинику делла Торре, внучку наполеоновского маршала Иохима Мюрата Паолину Пеполи, англо-итальянскую революционерку и писательницу Джесси Уайт и англо-немецкую писательницу Марию Эсперансу фон Шварц.
Великий офицер Савойского военного ордена (16 января 1860)
Золотая медаль «За воинскую доблесть» (май 1859)
Медаль «В память высадки Экспедиции Тысячи в Марсале»
Медаль «В память о войнах за независимость»
Медаль «За заслуги в освобождении Рима в 1849—1870»
Золотая медаль «За воинскую доблесть» (май 1859)
Медаль «В память высадки Экспедиции Тысячи в Марсале»
Медаль «В память о войнах за независимость»
Медаль «За заслуги в освобождении Рима в 1849—1870»
Именем Джузеппе Гарибальди названы пять кораблей итальянского военно-морского флота: в 1860 году — пароходофрегат; в 1899 году — броненосный крейсер; в 1936 году — лёгкий крейсер; в 1961 году — ракетный крейсер; в 1983 году — авианосец.
Во время гражданской войны в Испании 1936—1939 годов в честь Джузеппе Гарибальди были названы интернациональный батальон и 12-я интернациональная бригада, воевавшие на стороне Второй Испанской Республики.
Партизанские отряды, действовавшие в Италии в период оккупации страны нацистской Германией в 1943—1945 годах назывались гарибальдийскими бригадами.
2 декабря 1943 года в районе черногорского города Плевля из итальянцев, перешедших на сторону югославских партизан, была сформирована Итальянская партизанская дивизия «Гарибальди».
ЦК Итальянской коммунистической партии учредил медаль «Гарибальди».
В честь Гарибальди назван вид помацентровых рыб — Hypsypops rubicundus.
На западе Канады в честь Джузеппе Гарибальди в 1860 году назван вулкан (высота 2 678 м) в 80 км к северу от Ванкувера.
26 мая 1961 года на юго-западе Москвы в честь Джузеппе Гарибальди была названа улица. Также, в его честь названы улицы в Харькове, Ростове-на-Дону, Таганроге, Рыбинске и Дербенте.
2 июня 1961 года в Таганроге был установлен единственный в СССР памятник Джузеппе Гарибальди.
3 сентября 2007 года в Одессе открыт Центр истории и культуры Италии имени Джузеппе Гарибальди.
Во время гражданской войны в Испании 1936—1939 годов в честь Джузеппе Гарибальди были названы интернациональный батальон и 12-я интернациональная бригада, воевавшие на стороне Второй Испанской Республики.
Партизанские отряды, действовавшие в Италии в период оккупации страны нацистской Германией в 1943—1945 годах назывались гарибальдийскими бригадами.
2 декабря 1943 года в районе черногорского города Плевля из итальянцев, перешедших на сторону югославских партизан, была сформирована Итальянская партизанская дивизия «Гарибальди».
ЦК Итальянской коммунистической партии учредил медаль «Гарибальди».
В честь Гарибальди назван вид помацентровых рыб — Hypsypops rubicundus.
На западе Канады в честь Джузеппе Гарибальди в 1860 году назван вулкан (высота 2 678 м) в 80 км к северу от Ванкувера.
26 мая 1961 года на юго-западе Москвы в честь Джузеппе Гарибальди была названа улица. Также, в его честь названы улицы в Харькове, Ростове-на-Дону, Таганроге, Рыбинске и Дербенте.
2 июня 1961 года в Таганроге был установлен единственный в СССР памятник Джузеппе Гарибальди.
3 сентября 2007 года в Одессе открыт Центр истории и культуры Италии имени Джузеппе Гарибальди.
Гарибальди и Таганрог
Впервые он попал к нам, когда ему было всего лишь 10 лет. Юнга Джузеппе на бригантине «Констанца» пришёл в Одессу — одно только перечисление имён и локаций звучит как приключенческий роман. Который продолжился в апреле 1833 г. Тогда Джузеппе, уже капитан торговой шхуны «Клоринда», а также национальный герой Италии появляется в Таганроге с грузом апельсинов. Есть свидетельства, что он даже был оштрафован в нашем городе за контрабанду сигар. Интересно, что в городе до этого десять лет с 1819 по 1829 год жил негоциант Антон Феликс Гарибальди, родной дядя Джузеппе. Затем он переселился в Керчь, где стал сперва Сардинским вице-консулом, а затем и неаполитанским консулом. В этом городе кроме русской пшеницы сорта «Таганрог», предназначенной к погрузке, а потом и к производству лучших итальянских макарон, он в одной из остерий на пересечении ул. Петровской и переулка Коммерческого (Украинского) в районе Шестаковского бульвара знакомится с политическим эмигрантом Джованни Баттиста Кунео, главой небольшой, но очень сплочённой диаспоры итальянцев. Гарибальди проникается его экстремистскими идеями и вступает в тайное общество «Молодая Италия» и дает торжественную клятву: «Не жалеть жизни ради свободы Отчизны»..
Идея «один народ — одно государство» уже тогда была признана экстремистской. Во всяком случае, в раздробленной и частично оккупированной Италии за неё можно было нешуточно поплатиться. Гораздо более безопасным представлялось вынашивать планы по объединению страны где-нибудь подальше. Одним из вариантов этого «подальше» был как раз Таганрог.
Как писал впоследствии сам Гарибальди: «при любых обстоятельствах моей жизни я всегда продолжал консультироваться с людьми и изучать литературу о возрождении Италии, но до 24-х лет все эти усилия были напрасными. Наконец-то однажды в Таганроге я познакомился с лигурийцем, который стал тем, кто смог показать мне реальное положение вещей в этой стране. Я предполагаю, что Колумб никогда не чувствовал себя таким счастливым, открыв Америку, как я чувствовал, что я нахожусь среди людей, которые посвятили свою жизнь освобождению своего Отечества».
Идея «один народ — одно государство» уже тогда была признана экстремистской. Во всяком случае, в раздробленной и частично оккупированной Италии за неё можно было нешуточно поплатиться. Гораздо более безопасным представлялось вынашивать планы по объединению страны где-нибудь подальше. Одним из вариантов этого «подальше» был как раз Таганрог.
Как писал впоследствии сам Гарибальди: «при любых обстоятельствах моей жизни я всегда продолжал консультироваться с людьми и изучать литературу о возрождении Италии, но до 24-х лет все эти усилия были напрасными. Наконец-то однажды в Таганроге я познакомился с лигурийцем, который стал тем, кто смог показать мне реальное положение вещей в этой стране. Я предполагаю, что Колумб никогда не чувствовал себя таким счастливым, открыв Америку, как я чувствовал, что я нахожусь среди людей, которые посвятили свою жизнь освобождению своего Отечества».
Таким образом, из Таганрога возвращается уже не только торговец с грузом знаменитой пшеницы «арнаутки», которая становилась в Италии «рasta Taganrog», известной до сих пор, но прежде всего пламенный патриот. По некоторым сведениям, жил он в «странноприимном доме для потерпевших крушение, несчастье и одержимых болезнями неимущих мореходцев, предпочтительно из Греческой нации» (Николаевская, 41 (Фрунзе 43). Дом основал Герасим Фёдорович Депальдо. Таганрог – единственный из российских портов, который упоминается в мемуарах Гарибальди.
О визите Гарибальди в Таганроге осталась память в виде стелы с его барельефом, впервые установленной 2 июня 1961 года напротив яхт-клуба (таганрогский художник Ю. С. Яковенко и архитектор М. В. Баранов). На лицевой стороне была выгравирована цитата Фридриха Энгельса: «В лице Гарибальди Италия имела героя античного склада, способного творить чудеса и творившего чудеса».
Затем в 1990 году будет отлит в бронзе новый барельеф Гарибальди, но уже работы московского скульптора Льва Матюшина.
А в 2007 году были планы установить ещё один памятник на пересечении ул. Петровской и пер. Гарибальди (1470 м, бывший 2-ой Крепостной). Но в итоге со старой стелы сняли предыдущий барельеф и надпись и установили новый бюст Гарибальди работы ростовского скульптора Д. Бегалова.
На открытии присутствовала Аннита Гарибальди-Жалле, внучка итальянского революционера, а также представители итальянского посольства в Москве. Кстати, данный памятник великому итальянцу единственный в России, а также в странах бывшего Советского Союза.
О визите Гарибальди в Таганроге осталась память в виде стелы с его барельефом, впервые установленной 2 июня 1961 года напротив яхт-клуба (таганрогский художник Ю. С. Яковенко и архитектор М. В. Баранов). На лицевой стороне была выгравирована цитата Фридриха Энгельса: «В лице Гарибальди Италия имела героя античного склада, способного творить чудеса и творившего чудеса».
Затем в 1990 году будет отлит в бронзе новый барельеф Гарибальди, но уже работы московского скульптора Льва Матюшина.
А в 2007 году были планы установить ещё один памятник на пересечении ул. Петровской и пер. Гарибальди (1470 м, бывший 2-ой Крепостной). Но в итоге со старой стелы сняли предыдущий барельеф и надпись и установили новый бюст Гарибальди работы ростовского скульптора Д. Бегалова.
На открытии присутствовала Аннита Гарибальди-Жалле, внучка итальянского революционера, а также представители итальянского посольства в Москве. Кстати, данный памятник великому итальянцу единственный в России, а также в странах бывшего Советского Союза.
13 быстрых фактов о Гарибальди
- Джузеппе Гарибальди был главным героем Риссорджименто — объединения Италии и освобождения итальянцев от гнета Австро-Венгрии и Франции. На самом деле, Гарибальди не объединил Италию единолично, точно также, как Че Гевара не захватил Кубу в одиночку. Но именно он стал символом движения и его хаотичным локомотивом.
- По мнению современников, Италии Гарибальди притягивал удачу и был настоящим талисманом страны. Однако, если посмотреть на череду его приключений, окажется, что он был настоящим неудачником, а его затеи каждый раз оборачивались полным провалом. Но Джузеппе не бросал борьбу и возрождался из пепла раз за разом. Совершенно несгибаемый человек! В конечном итоге, остался ни с чем: все его великие достижения присвоили другие люди, в основном правители Пьемонта (который и стал ядром Риссорджименто).
- У Джузеппе Гарибальди была престранная жизнь. Он поменял с дюжину профессий, причем далеко не по возрастающей «от обывателя к диктатору». Начав как простой моряк, он превратился в профессионального революционера, затем эмигрировал в Южную Америку, где стал сначала пиратом, а потом адмиралом. Когда дела с флотом не заладились, Гарибальди нашел работу школьного учителя, но, едва в Италии снова начались волнения, вернулся на родину, где выступил в роли командира бунтовщиков.Большую часть жизни после возвращения в Италию он будет славен как полководец, но в перерывах, когда очередная неудача оставит его не у дел, Гарибальди то снова окажется моряком, то, вдруг проработает на свечном заводе в Нью-Йорке, то сядет за мемуары, но начнет писать поэмы.
- Женился на пиратке. В 1830-х годах Гарибальди, уже тогда профессиональный революционер, был вынужден бежать в Южную Америку. Там он примкнул к новому бунту — борьбе за независимость республики Риу-Гранди (восставшая провинция Бразилии). Здесь по достоинству оценили его навыки моряка и сделали сначала капером, а потом и вовсе адмиралом пиратского флота (другого у Риу-Гранди и не было).Во время одной из битв Джузеппе знакомится с Анной Рибейру, пираткой и революционеркой. Они женятся, заводят детей, но даже несмотря на это продолжают свой вечный бунт. Вернувшись в Италию в 1848 году, чтобы поддержать там восстание и обреченную на гибель Римскую республику, Гарибальди берет и свою беременную жену. Идея оказалось не лучшей — во время похода (точнее, бегства от австрийцев) Анна, подхватившая малярию, погибает. Теперь ее останки захоронены под постаментом посвященного ей памятника. Анна Гарибальди изображена валькирией с пистолетом, мчащейся на коне по полю боя. Если это не идеальная история трагической любви, то что же?
- Был, возможно, самым неуправляемым генералом в истории. На поле боя Гарибальди был настолько же успешным полководцем, насколько и неуправляемым. Он считал себя прирожденным республиканцем и демократом, едва ли не анархистом, но прекрасно понимал, что единственный способ объединить Италию — встать под знамена Сардинского королевства (оно же — Пьемонт). Формально воюя во славу короля Виктора Эммануила II, он, по мнению руководства, оставался своевольной бестией. Действовал на поле боя он самостоятельно и, пока остальные генералы попивали в штабе шампанское, фантазируя над картой сражения, Гарибальди побеждал безумным напором, яростными штыковыми атаками и неожиданными ударами во фланг.
- Был масоном. Во время своего пребывания в столице Уругвая, Монтевидео (как раз, когда он был адмиралом страны) Джузеппе Гарибальди был принят в местную масонскую ложу «Убежище Добродетели». Особого веса в мире она не имела, но позволила ему впоследствии вступить в другие, более престижные отделения.Под конец жизни Гарибальди стал главой сразу трех масонских лож: великим магистром Итальянской ложи, великим иерофантом (то есть пожизненным мастером) Египетского устава Мемфиса и великим иерофантом Египетского устава Мицраима, объединив два последних в единую ложу. Звучит все это запутанно и слишком экзотично, но, как минимум, говорит о том, что во времена Гарибальди масонство было таким же распространенным явлением, как спортклубы в наши дни.
- Его главным врагом был собственный соратник по объединению Италии. Очевидно, что у человека такой потрясающей судьбы и неуемного характера были враги. Но, как и полагается в хорошей истории, главным врагом Гарибальди был его же главный союзник и соратник — другой объединитель Италии, граф Камилло Бенсо ди Кавур. Он был премьер-министром Сардинского королевства (которое в итоге и завершило Риссорджименто), и, если смотреть со стороны Джузеппе, истинным прохвостом. Граф Кавур смотрел на объединение с совершенно иных позиций. Гарибальди мечтал завершить все единым махом, не дав опомниться противнику (почти так и вышло). Кавур считал, что процесс будет трудным, поэтапным и затянется едва ли не на сотню лет. Гарибальди уповал на ярость битвы и был восторженным проповедником революции, Кавур верил в экономические реформы, дипломатию и холодный расчет. Гарибальди опирался на крестьян и бедных горожан, Кавур — на молодую буржуазию и либеральную аристократию.Гарибальди при всех своих успехах портил Кавуру все карты. Какая дипломатия и медленные последовательные реформы возможны, когда главный герой революции скачет из края в край Италии и почти случайным образом захватывает новые земли? Кроме того, Кавур пошел на договор с Дьяволом, заключив союз с Наполеоном III. Расчет оказался не так плох: именно благодаря Франции удалось победить Австро-Венгрию и получить хоть какую-то возможность начать объединение. Как будто в качестве издевки Кавур за такие услуги отдал французам Ниццу, родной город Гарибальди.Но и это еще не все: во время одной из кампаний Джузеппе едва не погиб, пойдя на самоубийственную атаку по приказу правительства. У него, казалось, не было шансов — это была расставленная западня, но Гарибальди удалось вырваться. Бытует мнение, что за этим стоял именно Кавур. Выглядит так, словно Гарибальди был хорошим парнем, который противостоял злобному графу-интригану. На деле, оба сделали для объединения страны примерно поровну и непонятно, кто кому больше мешал в этом деле.
- Объездил весь мир, был другом Герцена и Линкольна. Путешествуя по миру, Гарибальди оказался в Перу, Уругвае, Бразилии, США, России (Таганроге, если точнее), Китае, Австралии, Новой Зеландии и Великобритании. И все это так, походя, в свободное от военных побед время. В Британии он познакомился с Герценом, с которым позже вел переписку. Президент Авраам Линкольн предложил Гарибальди пост главнокомандующего армией Севера, когда началась гражданская война. А великий хирург Николай Пирогов спас его от ампутации ноги, после того, как Джузеппе оказался под обстрелом своих же союзников во время похода на Рим. Гарибальди был своего рода рок-звездой своего времени: популярный и всемирно известный, он с легкостью заводил дружбу с популярными и всемирно известными людьми своей эпохи.
- Помогал вчерашним врагам ради «борьбы с тиранами». Джузеппе Гарибальди был настолько непримиримым борцом с тиранией, что когда его вчерашние враги, французы, подверглись жестокому нападению со стороны Пруссии, он не смог оставаться в стороне и отправился им на помощь. Это произошло после второго похода на Рим, во время которого Вечный город наконец перестал быть вотчиной Папы Римского и присоединился к Италии. Захватить Рим удалось только из-за того, что охранявшая его французская армия поспешно ретировалась, узнав о начавшейся войне с Пруссией. Война шла из рук вон плохо, и когда Гарибальди неожиданно предложил свои услуги полководца, Франция согласилась, о чем не пожалела.Французы позорно проиграли войну Пруссии, но, говоря словами Виктора Гюго, «Из всех генералов, сражавшихся на стороне Франции, он — единственный, кто не был побежден». И это правда: отряд Гарибальди остался последним сражающимся, когда все остальные сдались. Он один не понес сокрушительных поражений, не столкнулся с серьезными потерями и сохранял боевой дух.
- Отказался от наград и пенсий. Под конец жизни Гарибальди, страдающий от пережитых ран, осел на острове Капрера. Писал мемуары, переписывался с политическими деятелями и революционерами со всего мира. Кроме того, увлекся садоводством и даже стал теоретиком сельского хозяйства, увлекшись его научной стороной. Правительство объединенной Италии в благодарность за заслуги назначило Гарибальди пенсию. Он долгое время отнекивался от «подачек», но потом все же согласился на выплату в миллион лир и постоянную пенсию в 50 тысяч лир. Мотивировал он это тем, что коррупционеры все равно бы их разворовали, он же потратил большую часть денег на благотворительность.
- Успехи Гарибальди стали серьёзно влиять на русскую женскую моду. В топ среди эмансипированных барышень вышли красные рубашки-гарибальдийки. Небольшой отложной воротничок, свободный рукав, узкие манжеты. Носить эту радость полагалось с однотонной юбкой на кринолине и шляпкой а-ля Гарибальди.
- Среди высшего и среднего комсостава соединений Гарибальди насчитывается более 50 русских. Скажем, брат известного физиолога Ильи Мечникова, географ Лев Мечников служил адъютантом Гарибальди и был ранен в битве под Вольтурно. Историк и публицист Николай Берг состоял при отряде Гарибальди военным корреспондентом.
- Идеальный герой, который ничего не хотел для себя лично. «Народный мститель», за которым люди действительно готовы были идти в огонь и в воду. И, что особенно интересно, немножко пророк. 17 апреля 1864 г. он произнёс тост, который многие запомнили надолго. И который не худо повторить сейчас: «Я поднимаю этот бокал за Россию, которая страдает и борется. За новую Россию, которая, одолев Россию царскую, будет, очевидно, иметь огромное значение в судьбах мира!».
Хотите узнать больше?
Тогда запишитесь на экскурсию
Тогда запишитесь на экскурсию
Для этого заполните форму, мы перезвоним
в течение 5 минут для подбора экскурсии
Отправляя данные, вы соглашаетесь с Политикой конфиденциальности
Хотите заказать экскурсию?
Введите свои данные, мы перезвоним вам в течение 5 минут и поможем выбрать
Заполняя форму, вы соглашаетесь с Политикой конфиденциальности
Made by
